"Возвращение домой": история катехизатора Любови

Катехизатор Любовь (г. Колпашево)


С чего начался Ваш путь к Богу?
Наверное, какие-то внутренние потребности у меня появились... Цель жизни? Как жить? Для чего жить? К чему стремиться? Что нас ожидает после смерти нашей? Вот такие фундаментальные вопросы возникли после 30-ти лет, и я начала читать и смотреть то, что касается вопросов о Боге, о вере.

Какое отношение было у Ваших родных к христианской вере?
Отношение разное было. Муж мой с самого детства имел веру в Бога. Он воспитанник детского дома и всегда молился Богородице; не знаю, кто его учил. В моей семье родители не молились. Мама, может быть, уже перед смертью только стала о Боге говорить. Молилась бабушка, и впервые молитву я услышала от бабушки. Это был советский период, и тогда на верующих смотрели как на ненормальных. И помню, что в классе у нас даже особо верующих-то и не было.

Как Вы пришли к протестантизму?
Из-за скорби, наверное. Я была в Православии, но мой сын, в переходный период, начал заниматься всякой дурью с ребятами, токсикоманить... И вот я искала как ему помочь, как найти хорошее окружение для него. И один знакомый мне посоветовал протестантский реабилитационный центр. Сына туда разместили. Я стала ходить к ним на собрания, на проповеди, молилась с ними, впала в такую прелесть... Вроде бы меня всё устраивало. Я была у них на Томских собраниях и видела, что там очень много людей и много молодёжи, и меня как-то это подкупило.

Как изменилась Ваша жизнь после перехода?
Не совсем хорошо изменилась, потому что мой муж был со мной не согласен. Я считала, что надо было иконы дома убирать, что это идолопоклонство... Просто не хватало знаний и религиозной грамотности на тот момент. Люди попадают к протестантам тогда, когда они не знают истории своей религиозной культуры.
Спустя какое-то время те, кто меня знал в Православии беспокоились за меня, молились... А я им отвечала: «Ну что вы переживаете так? Ну я же от Бога не ушла. Ну какая разница? Тут-то тоже христианство...». В общем-то, разницы я не видела. Но разница громадная.

Было ли что-то, что изначально не устраивало Вас в общине, в которой Вы находились?
Ничего такого не было, наверное... Хотя не со всеми я там сошлась, не со всеми у меня отношения получились. Я видела, что там отношения не совсем христианские, но, вроде бы, старались проявлять внимание и любовь друг к другу.

Как Вы и Ваши знакомые (протестанты) относились к Православию?
Не очень хорошо относились и даже осуждали. И был такой случай, когда мы собирались на квартире, и там стали плохо говорить о ком-то из православных. И я в защиту Православия сказала: «Нельзя о поведении одного православного человека судить о всей Церкви. Всякое может быть, человек и православный тоже может заблуждаться». Православие там осуждали.

Что заставило Вас посмотреть в сторону Православной Церкви?
Всё складывалось в голове потихонечку... Складывалось, складывалось, и вот однажды утром я просыпаюсь, и вдруг те вопросы, которые меня смущали, становятся понятными. Накопление какое-то шло, и потом как бы пазл сложился. Я поехала на Исповедь и начала воцерковляться.
Мой приход в протестантизм был связан с тем, что я не была воцерковлена. Креститься — это одно, а воцерковиться — это совершенно другое. И на воцерковление нужно достаточно много времени. И на пути при воцерковлении всегда возникают разного рода препятствия. И нужно об этом знать, понимать, и преодолевать их.

Сколько лет Вы провели в протестантизме?
В протестантизме я пробыла около одного года. Но там работают очень активно. Если они за тебя взялись, они тебя прям держат, не отпускают.

Что было переломным моментом в отходе от протестантизма?
Я не увидела никаких результатов ни у сына, ни у себя. Хотя с сыном там работали, они там писали какие-то конспекты, что-то читали... Но он в конце концов сбежал из этого центра. Когда я вернулась в Православие, то протестанты очень долго мне названивали и пытались меня вернуть, но я уже не вернулась.

Как бы Вы оценили разницу между тем, что было у Вас в протестантизме, и тем, что Вы обрели в Православии?
Православие — это как мать, а протестантизм — это как мачеха; это так сказал мой духовный отец. В Православии у меня появился духовный отец и он меня наставлял. Путь православных нелёгкий, это очень тяжёлый путь. Были проблемы, я сталкивалась с непониманием и отчуждением. Но потихоньку, помаленьку, всё равно среди православных я нашла близких мне людей по духу, родных, и это, конечно, меня стало укреплять.

Не было ли у Вас каких-то психологических трудностей или предубеждений в отношении Православия?
Нет, особых трудностей не было. Когда я стала работать катехизатором, мои знания пополнились, и я поняла, что Православие — это то, что всегда нас спасало, и то, что это наша культура. А протестантизм оторван от нашей истории, совершенно оторван, не связан с нашей жизнью. Поэтому никакого сравнения быть не может между Православием и протестантизмом. Протестантизм — это как теория какая-то такая, но оторванная от жизни. А Православие связано с нашей жизнью, с нашей историей, с нашими событиями, со всем, что происходило в нашей жизни. Как народ обращался, отходил от веры, возвращался к вере — в какие-то трагические события; как церковь объединяла людей. История отечественная очень богатая. И когда вот это всё узнаёшь, то укрепляешься в вере.

Как удалось их преодолеть, чтобы, например, пойти приложиться к иконам?
Проблем приложиться к иконам никогда не было. Наоборот, иконы меня привлекали. Я знаю историю написания икон, знаю, как они работают. У самой было чудесное исцеление — по молитвам перед иконой «Троеручица», поэтому отношение к иконам нормальное. Прекрасно понимаю, что иконы — это не просто картина, они освящены Духом Святым, и они работают. Мы не знаем, как это, но работают: и молитвы, и иконы; там особые «вибрации». Господь так устроил, что и Свой образ нам оставил, слава Богу. И иконы есть чудотворные, их очень много, поэтому проблем приложиться к иконам у меня никогда не было.
Очень много литературы, где порочат это всё, переворачивают. Людям  неустоявшимся опасно читать эту литературу, конечно. Вообще нужно стараться, чтобы был наставник обязательно в Церкви, который бы вёл человека. Просто так воцерковляться, конечно, сложно. Сейчас многие люди крестятся, но воцерковления не происходит, и не исключено, что они могут попасть в разного рода секты и ограничиться только этим. Их там устраивает, потому что там путь более лёгкий такой, несложный. Там особо работать над собой не надо. Здесь же надо работать над собой. Поэтому Православие, хоть и тяжёлая вера, но истинная вера, она включает в себя всё, и Ветхий, и Новый Завет включает, и нашу культуру, наши традиции. Поэтому это наша родная вера, выстраданная.
Людям нужно заниматься миссионерской деятельностью. У людей вопросов очень много, очень много непонимания, очень много искажений, потому что враг не дремлет — людям засевает в голову разные мысли негативные, порочащие Православие. Прервалась вот эта цепь перехода веры от родителей к детям; всё-таки ни одно поколение у нас выросло без веры, поэтому сейчас вот эта работа миссионерская очень важна и нужна — для того, чтобы люди не были обмануты, чтобы люди знали свою веру, знали, как жить, для чего жить, что для этого нужно; что нужно посещать храм, читать Писание, молиться. Это нужно обязательно. Без этого нет спасения.











Дорогие, братья и сёстры — томичи!
Если Вы раньше придерживались иного мировоззрения (атеизма, язычества, протестантизма и т.п.), но приняли Православие, и желаете поделиться своей историей, то можете связаться с нами написав на адрес: tim.zubarev@yandex.ru